Журналистика 1840 -х годов. Содержание лекции n Общая характеристика периода. Возникновение нового литературного направления - «натуральной школы» . Роль художественной литературы в общественной жизни России, значение литературной критики. Журналы «торгового направления» в 1840 -х годах. n Журналистика славянофилов в 40 -х годах. «Синбирский сборник» Д. А. Валуева и «Сборник исторических и статистических сведений о России и народах ей единоверных и единоплеменных» (1845). Журнал «Москвитянин» , его историческая концепция. Статья С. П. Шевырева «Взгляд на современное направление русской литературы» . «Молодая редакция» «Москвитянина» (1850 -е годы), участие в журнале А. Н. Островского. n Журналистика периода «мрачного семилетия» (1848 -1855): создание комитетов по делам печати, расправа с петрашевцами, эмиграция Герцена, смерть Белинского. Цензурные преследования периодических изданий. Политика журналов в период «мрачного семилетия» .

Журналистика 1840 -х годов. Основная литература: учебники и учебные пособия n Есин Б. И. История русской журналистики (1703 n n 1917). М. , 2000. Есин Б. И. История русской журналистики XIX века. М. , 2003. История русской журналистики XVIII-XIX вв. / Под ред. проф. А. В. Западова. 3 -е изд. М. , 1973. История русской журналистики XVIII-XIX веков: Учебник / Под ред. Л. П. Громовой. СПб. , 2003. Очерки по истории русской журналистики и критики: В 2 т. Т. 1. Л. , 1950.

Журналистика 1840 -х годов. Дополнительная литература n Анненков П. В. Литературные воспоминания. М. , 1983. n Березина В. Г. Русская журналистика второй четверти XIX века n n n n n (1840 -е годы). Л. , 1969. Ворошилов В. В. История журналистики России. СПБ. , 1999. Есин Б. И. , Кузнецов Н. В. Три века московской журналистики. М. , 1997. Ивлев Д. Д. История русской журналистики XVIII-начала XX в. М. , 2004. Кулешов В. И. Славянофилы и русская литература. М. , 1976. Лемке М. Николаевские жандармы и литература 1826 -1855 годов. Спб, 1908. Лемке М. Очерки по истории русской цензуры и журналистики XIX столетия («Эпоха цензурного террора»). Спб, 1904. Панаев И. И. Литературные воспоминания. М. , 1950. Пирожкова Т. Ф. Славянофильская журналистика. М. , 1997. Чичерин Б. Н. Москва сороковых годов. М. , 1929.

Журналистика 1840 -х годов. Тексты n Аксаков К. С. , Аксаков И. С. Литературная критика. М. , 1981. n Киреевский И. В. Критика и эстетика. М. , 1979.

Журналистика 1840 -х годов. Общая характеристика периода Идейная борьба между западниками и славянофилами Западники: А. И. Герцен Н. П. Огарев В. Г. Белинский Т. Н. Грановский В. П. Боткин Е. Ф. Корш и другие. Славянофилы: А. С. Хомяков, И. В. И П. В. Киреевские, К. С. И И. С. Аксаковы, Д. А. Валуев, Ю. Ф. Самарин, А. И. Кошелев и другие.

Славянофилы Славянофильство - одно из направлений русской общественной и философской мысли XIX века. n Самобытность России - в отсутствии классовой борьбы в русской поземельной общине и артелях, в православии Отрицательное отношение к революции Монархизм Религиозно-философские концепции, противостоящие идеям материализма. Выступали против усвоения Россией форм и приёмов западноевропейской политической жизни и порядков.

Западники n представители одного из направлений русской общественной мысли 40 -50 -х гг. 19 века n выступали за ликвидацию крепостничества n признавали необходимость развития России по западно-европейскому пути

Исторические воззрения славянофилов n Идеализация допетровской Руси n Сближение с народом n Изучение истории крестьянства в России n Собирание и сохранение памятников русской культуры и языка: собрание народных песен П. В. Киреевского, n словарь живого великорусского языка Даля и пр. n

В 1840 -е годы острая идейная борьба велась в литературных салонах Москвы: А. А. и А. П. Елагиных, Д. Н. и Е. А. Свербеевых, Н. Ф. и К. К. Павловых. Авдотья Петровна Елагина, племянница и друг В. А. Жуковского, мать И. В. и П. П. Киреевских; одна из образованнейших женщин своего времени, хозяйка знаменитого литературного салона Аронсон М. Литературные кружки и салоны. Издательство «Аграф» , 2001. «Литературные салоны и кружки. Первая половина XIX века» (под редакцией Н. Л. Бродского). Издательство «Аграф» , 2001 год.

«Натуральная школа» n Термин впервые употреблен Булгариным («Северная пчела») как презрительная кличка в адрес литературной молодежи 1840 -х годов. n Переосмыслен Белинским: «натуральное» - «правдивое изображение действительности» . n Писатели «натуральной школы»: n И. С. Тургенев n А. И. Герцен n Н. А. Некрасов n Ф. М. Достоевский n И. А. Гончаров n М. Е. Салтыков-Щедрин

Отличительные черты «натуральной школы» n глубокий интерес к жизни простого народа n новый герой – выходец из народных «низов» n критика крепостного права n изображения социальных пороков города, противоречия бедности и богатства n преобладание прозаических жанров: роман, повесть, «физиологический очерк»

А. И. Герцен: «У народа, лишенного общественной свободы, литература – единственная трибуна, с высоты которой он заставляет услышать крик своего возмущения и своей совести»

Литературные споры 1840 -х годов. n Спор о Лермонтове n Полемика вокруг «Мертвых душ» Н. В. Гоголя n Споры вокруг «натуральной школы» Органы демократического направления «Отечественные записки» при Белинском Современник» Некрасова и Панаева Издания в духе официальной идеологии n «Маяк» n «Библиотека для чтения» «Москвитянин» «Северная пчела» «Сын Отечества»

1840 -е годы: «журнальный период русской литературы» n Издательское дело становится доходным делом n Обязанности редактора отделяются от функций издателя n Высокие гонорары используются для привлечения нужных литераторов n Увеличивается количество профессиональных журналистов и литераторов: работа в изданиях становится единственным средством существования. n Толстые ежемесячники - господствующий тип издания, идейные центры жизни страны.

«Сын Отечества» (1812 -1852) n смена редакторов. Привлечение Полевого к редактированию журнала: n защита официальной идеологии n непонимание новых литературных веяний, защита эстетических принципов романтизма n как следствие - отсутствие читательского интереса и падение тиража.

«Русский вестник» (1840 -1844) Издатели - Н. И. Греч, Н. А. Полевой, Н. В. Кукольник n n n критика передовых литераторов поддержка «самобытного русского миросозерцания» . Тираж – 500 экземпляров, нерегулярный выход издания.

«Библиотека для чтения» (1834 -1865) n падение тиража с 5 до 3 тысяч экземпляров n остроумие Брамбеуса проигрывало Белинскому и Герцену n неприятие «натуральной школы» , неверная оценка передовых явлений литературы

Журналистика славянофилов в 40 -х годах n «Синбирский сборник» Д. А. Валуева (1845) n «Сборник исторических и статистических сведений о России и народах ей единоверных и единоплеменных» («Славянский») (1845)

Два периода в существовании журнала n 1) 1841 -1851: направление и состав ближайших сотрудников оставались почти неизменными n 2) 1851 -1856: руководящую роль в журнале начинает играть так называемая «молодая редакция» , и облик «Москвитянина» меняется

Основные разделы «Москвитянина» «Духовное красноречие» «Изящная словесность» «Науки» «Материалы для русской истории и истории русской словесности» n «Критика и библиография» n «Славянские новости» n «Смесь (Московская летопись, Внутренние известия, Моды и др.)» . n n

Степан Петрович Шевырёв (1806 -1864) n русский литературный критик, историк литературы, поэт n 1835 -37 - ведущий критик «Московского наблюдателя» n с 1837 года - профессор Московского университета n С 1841 - вместе с М. П. Погодиным возглавил «Москвитянин»

«Москвитянин» издавался, Как умеет, сам собой! Он привык уж! – соберется, В типографию бредет, К переплетчику ползется, После в лавку поползет! Ждет, пождет его читатель, Побранит, да и домой! А почтеннейший издатель, Впрочем, добрый мой приятель, Как ни выдал, с рук долой! Дмитриев

«Молодая редакция» «Москвитянина» (1851 -1853) n «Молодая редакция»: n «Старая редакция»: А. Н. Островский А. Ф. Писемский А. Григорьев Л. А. Мей Е. Н. Эдельсон Т. Филиппов и другие М. П. Погодин, С. П. Шевырев, К. С. Аксаков, П. А. Вяземский, Ф. Н. Глинка, И. И. Давыдов, В. И. Даль, М. А. Дмитриев, А. А. Фет, Н. М. Языков.

n «Старый хлам и старые тряпки подрезывали все побеги жизни в «Москвитянине» 50 -х годов. Напишешь, бывало, статья о современной литературе, - ну, положим, хоть о лирических поэтах, - и вдруг, к изумлению и ужасу видишь, что в нее к именам Пушкина, Лермонтова, Кольцова, Хомякова, Огарева, Фета, Полонского, Мея втесались в соседство имена графини Ростопчиной, г-жи Каролины Павловой, г. М. Дмитриева, г. Федорова. . и о ужас! – Авдотьи Глинки! Видишь и глазам своим не веришь! Кажется, и последнюю корректуру, и сверстку даже прочел, - вдруг, точно по мановению волшебного жезла, явились в печати названные гости!» n А. Григорьев

«Мрачное семилетие» (1848 – 1855) в истории России Усилились полицейские мероприятия, губернии были наводнены войсками. n В университетах сократили число студентов, запретили философию. n Обследование содержания журналов, учреждение «Бутурлинского комитета» .

«Бутурлинский комитет» , или «Комитет 2 -го апреля» n Постоянный комитет по делам печати с исключительными полномочиями: распоряжения комитета считались личными распоряжениями Николая I. n Комитет был негласным. Не заменял, а контролировал цензурное ведомство.

Репрессии по отношению к писателям и журналистам n Салтыков-Щедрин - n n n сослан в Вятку за повесть «Запутанное дело» В 1849 году – организована расправа с петрашевцами, обряд гражданской казни над Достоевским Славянофил Самарин выслан в Симбирскую губернию Учрежден полицейский надзор за Островским Арестованы Огарев, Сатин За некролог Гоголя выслан в свое имение Тургенев

Журналистика периода «мрачного семилетия» Ряд журналов прекращен Журналы утратили строгость направления Принципиальная полемика прекратилась Значимые события не освещаются Обсуждается идея «искусства для искусства» n В большом количестве появляются: n n n историко-литературные работы n фельетоны n научные публикации. n

Журналистика 1840-х годов. Содержание лекции Общая характеристика периода. Возникновение нового литературного направления - «натуральной школы». Роль художественной литературы в общественной жизни России, значение литературной критики. Журналы «торгового направления» в 1840-х годах. Журналистика славянофилов в 40-х годах. «Синбирский сборник» Д.А. Валуева и «Сборник исторических и статистических сведений о России и народах ей единоверных и единоплеменных» (1845). Журнал «Москвитянин», его историческая концепция. Статья С.П. Шевырева «Взгляд на современное направление русской литературы». «Молодая редакция» «Москвитянина» (1850-е годы), участие в журнале А.Н. Островского. Журналистика периода «мрачного семилетия» (): создание комитетов по делам печати, расправа с петрашевцами, эмиграция Герцена, смерть Белинского. Цензурные преследования периодических изданий. Политика журналов в период «мрачного семилетия».

Журналистика 1840-х годов. Основная литература: учебники и учебные пособия Есин Б.И. История русской журналистики (). М., Есин Б.И. История русской журналистики XIX века. М., История русской журналистики XVIII-XIX вв. / Под ред. проф. А.В. Западова. 3-е изд. М., История русской журналистики XVIII-XIX веков: Учебник / Под ред. Л.П. Громовой. СПб., Очерки по истории русской журналистики и критики: В 2 т. Т.1. Л., 1950.

Журналистика 1840-х годов. Дополнительная литература Анненков П.В. Литературные воспоминания. М., Березина В.Г. Русская журналистика второй четверти XIX века (1840-е годы). Л., Ворошилов В.В. История журналистики России. СПБ., Есин Б.И., Кузнецов Н.В. Три века московской журналистики. М., Ивлев Д.Д. История русской журналистики XVIII-начала XX в. М., Кулешов В.И. Славянофилы и русская литература. М., Лемке М. Николаевские жандармы и литература годов. Спб, Лемке М. Очерки по истории русской цензуры и журналистики XIX столетия («Эпоха цензурного террора»). Спб, Панаев И.И. Литературные воспоминания. М., Пирожкова Т.Ф. Славянофильская журналистика. М., Чичерин Б.Н. Москва сороковых годов. М., 1929.

Журналистика 1840-х годов. Тексты Аксаков К.С., Аксаков И.С. Литературная критика. М., Киреевский И.В. Критика и эстетика. М., 1979.

Журналистика 1840-х годов. Общая характеристика периода Идейная борьба между западниками и славянофилами Западники: А.И. Герцен Н.П. Огарев В.Г. Белинский Т.Н. Грановский В.П. Боткин Е.Ф. Корш и другие. Славянофилы: А. С. Хомяков, И. В. И П.В. Киреевские, К. С. И И.С. Аксаковы, Д.А. Валуев, Ю. Ф. Самарин, А.И. Кошелев и другие.

Славянофилы Славянофильство - одно из направлений русской общественной и философской мысли XIX века. Самобытность России - в отсутствии классовой борьбы в русской поземельной общине и артелях, в православии Отрицательное отношение к революции Монархизм Религиозно-философские концепции, противостоящие идеям материализма. Выступали против усвоения Россией форм и приёмов западно- европейской политической жизни и порядков.

Западники представители одного из направлений русской общественной мысли х гг. 19 века выступали за ликвидацию крепостничества признавали необходимость развития России по западно-европейскому пути

Исторические воззрения славянофилов Идеализация допетровской Руси Сближение с народом Изучение истории крестьянства в России Собирание и сохранение памятников русской культуры и языка: собрание народных песен П. В. Киреевского, словарь живого великорусского языка Даля и пр.

В 1840-е годы острая идейная борьба велась в литературных салонах Москвы: А. А. и А. П. Елагиных, Д. Н. и Е. А. Свербеевых, Н. Ф. и К. К. Павловых. Авдотья Петровна Елагина, племянница и друг В. А. Жуковского, мать И. В. и П.П. Киреевских; одна из образованнейших женщин своего времени, хозяйка знаменитого литературного салона «Литературные салоны и кружки. Первая половина XIX века» (под редакцией Н.Л. Бродского). Издательство «Аграф», 2001 год. Аронсон М. Литературные кружки и салоны. Издательство «Аграф», 2001.

«Натуральная школа» Термин впервые употреблен Булгариным («Северная пчела») как презрительная кличка в адрес литературной молодежи 1840-х годов. Переосмыслен Белинским: «натуральное» - «правдивое изображение действительности». Писатели «натуральной школы»: И.С. Тургенев А.И. Герцен Н.А. Некрасов Ф.М. Достоевский И.А. Гончаров М.Е. Салтыков-Щедрин

Отличительные черты «натуральной школы» глубокий интерес к жизни простого народа новый герой – выходец из народных «низов» критика крепостного права изображения социальных пороков города, противоречия бедности и богатства преобладание прозаических жанров: роман, повесть, «физиологический очерк»

Издания в духе официальной идеологии «Москвитянин» «Северная пчела» «Сын Отечества» Литературные споры 1840-х годов. Спор о Лермонтове Полемика вокруг «Мертвых душ» Н.В. Гоголя Споры вокруг «натуральной школы» «Маяк» «Библиотека для чтения» Органы демократического направления «Отечественные записки» при Белинском Современник» Некрасова и Панаева

1840-е годы: «журнальный период русской литературы» Издательское дело становится доходным делом Обязанности редактора отделяются от функций издателя Высокие гонорары используются для привлечения нужных литераторов Увеличивается количество профессиональных журналистов и литераторов: работа в изданиях становится единственным средством существования. Толстые ежемесячники - господствующий тип издания, идейные центры жизни страны.

«Сын Отечества» () смена редакторов. Привлечение Полевого к редактированию журнала: защита официальной идеологии непонимание новых литературных веяний, защита эстетических принципов романтизма как следствие - отсутствие читательского интереса и падение тиража.

«Русский вестник» () Издатели - Н.И. Греч, Н.А. Полевой, Н.В. Кукольник критика передовых литераторов поддержка «самобытного русского миросозерцания». Тираж – 500 экземпляров, нерегулярный выход издания.

«Библиотека для чтения» () падение тиража с 5 до 3 тысяч экземпляров остроумие Брамбеуса проигрывало Белинскому и Герцену неприятие «натуральной школы», неверная оценка передовых явлений литературы

Журнал «Москвитянин» () Издатели: Михаил Петрович Погодин Степан Петрович Шевырёв

Два периода в существовании журнала 1) : направление и состав ближайших сотрудников оставались почти неизменными 2) : руководящую роль в журнале начинает играть так называемая «молодая редакция», и облик «Москвитянина» меняется

Основные разделы «Москвитянина» «Духовное красноречие» «Изящная словесность» «Науки» «Материалы для русской истории и истории русской словесности» «Критика и библиография» «Славянские новости» «Смесь (Московская летопись, Внутренние известия, Моды и др.)».

Степан Петрович Шевырёв () русский литературный критик, историк литературы, поэт ведущий критик «Московского наблюдателя» с 1837 года - профессор Московского университета С вместе с М. П. Погодиным возглавил «Москвитянин»

«Москвитянин» издавался, Как умеет, сам собой! Он привык уж! – соберется, В типографию бредет, К переплетчику ползется, После в лавку поползет! Ждет, пождет его читатель, Побранит, да и домой! А почтеннейший издатель, Впрочем, добрый мой приятель, Как ни выдал, с рук долой! Дмитриев

«Молодая редакция» «Москвитянина» () «Молодая редакция»: А.Н. Островский А.Ф. Писемский А.Григорьев Л.А.Мей Е. Н. Эдельсон Т. Филиппов и другие «Старая редакция»: М. П. Погодин, С.П. Шевырев, К.С. Аксаков, П.А. Вяземский, Ф.Н. Глинка, И.И. Давыдов, В.И. Даль, М.А. Дмитриев, А.А. Фет, Н.М. Языков.

«Старый хлам и старые тряпки подрезывали все побеги жизни в «Москвитянине» 50-х годов. Напишешь, бывало, статья о современной литературе, - ну, положим, хоть о лирических поэтах, - и вдруг, к изумлению и ужасу видишь, что в нее к именам Пушкина, Лермонтова, Кольцова, Хомякова, Огарева, Фета, Полонского, Мея втесались в соседство имена графини Ростопчиной, г-жи Каролины Павловой, г. М. Дмитриева, г. Федорова.. и о ужас! – Авдотьи Глинки! Видишь и глазам своим не веришь! Кажется, и последнюю корректуру, и сверстку даже прочел, - вдруг, точно по мановению волшебного жезла, явились в печати названные гости!» А. Григорьев «Мрачное семилетие» (1848 – 1855) в истории России Усилились полицейские мероприятия, губернии были наводнены войсками. В университетах сократили число студентов, запретили философию. Обследование содержания журналов, учреждение «Бутурлинского комитета».

«Бутурлинский комитет», или «Комитет 2-го апреля» Постоянный комитет по делам печати с исключительными полномочиями: распоряжения комитета считались личными распоряжениями Николая I. Комитет был негласным. Не заменял, а контролировал цензурное ведомство.

Репрессии по отношению к писателям и журналистам Салтыков-Щедрин - сослан в Вятку за повесть «Запутанное дело» В 1849 году – организована расправа с петрашевцами, обряд гражданской казни над Достоевским Славянофил Самарин выслан в Симбирскую губернию Учрежден полицейский надзор за Островским Арестованы Огарев, Сатин За некролог Гоголя выслан в свое имение Тургенев

Журналистика периода «мрачного семилетия» Ряд журналов прекращен Журналы утратили строгость направления Принципиальная полемика прекратилась Значимые события не освещаются Обсуждается идея «искусства для искусства» В большом количестве появляются: историко-литературные работы фельетоны научные публикации.

Громова Л.П. (ред.). История русской журналистики XVIII-XIX веков. (19 век)

СПб.:Издательство Санкт-Петербургского университета, 2011. - 672 с.
Учебник в хронологической последовательности раскрывает процесс формирования отечественной периодической печати от ее истоков до создания развитой системы печати в конце XIX века. Под редакцией проф. Л. Громовой. Допущено Министерством образования Российской Федерации в качестве учебника для студентов высших учебных заведений, обучающихся по направлению 520600 «Журналистика», и специальностям 021400 «Журналистика», 350400 «Связи с общественностью»

ВВЕДЕНИЕ

Русская журналистика прошла в своем развитии три столетия. За­родившись как явление политической жизни в виде правительствен­ных «Ведомостей», на протяжении всего XVIII и первой половины XIX в. она являлась частью литературного процесса, выполняя в об­ществе просветительскую, воспитательную и политическую роль.

В связи с отсутствием в России других институтов социальной жизни журналистика в форме литературной полемики, критики и публицистики уже в середине XIX в. превратилась в общественную трибуну, способную влиять не только на литературные, но и на политические мнения.

Постепенно обособляясь от литературы и приобретая собствен­ные черты развития, во второй половине XIX в. журналистика стано­вится самостоятельной общественно-литературной деятельностью, связанной с формированием общественного мнения. В это же время происходит становление журналистики как профессии, осознание ее роли в жизни общества, что вызвано профессионализацией журна­листского труда, коммерческим подходом к организации журнального дела. Отношение к журналистике как к товару, впервые проявившееся в XV1I1 в. в издательской деятельности Н. И. Новикова, утверждается в 1830-е годы в журналистской практике Ф. В. Булгарина, О. И. Сенков-ского и становится необходимым условием успешной издательской деятельности в последующие десятилетия. Коммерциализация жур­налистики породила полемику о несовместимости «торговых» отно­шений с высокими литературными и нравственными нормами жур­налистики, необходимость выработки в журналистике этических норм. Рост массового «среднего» читателя во второй половине XIX в. стимулировал типологическое развитие «большой» и «малой» прес­сы, ее ориентацию на потребности читателя, изучение читательской аудитории.

Возникновение периодики, несшей черты массовой культуры, на протяжении вceго XIX в. сопровождалось сохранением традиции из­дания «толстых» общественно-литературных журналов, стремивших­ся развивать литературно-эстетические вкусы читателя, обсуждать значимые проблемы культуры, истории и общественной жизни, со­циально и духовно воспитывать своих современников.

Своеобразие становления журналистики в разные исторические периоды связано с характером государственною правления и соот­ветственно отношением власти к прессе, что проявлялось в цензур-нон политике. При этом, однако, ограничение практической свобо­ды журналистов в России стимулировало рос г духовной свободы. Это находило отражение в выработке условного «эзопова» языка, системы иносказательной речи, которая устанавливала особую, доверительную связь между изданиями и читателями. Кроме того, усиление цензурного гнета вызвало появление бесцензурной печа­ти как в России, так и за ее пределами. Издания, вышедшие в сере­дине XIX в. за границей в Вольной русской типографии А. И. Герце­на, положили начало создания системы независимой русской прессы в эмиграции. Эмигрантская журналистика, развиваясь в тра­дициях российской прессы, испытывая на себе влияние европей­ской журналистики, отразила новые типологические черты, про­явившиеся в жанровом своеобразии, структуре, оформлении, читательском адресате издания.

Первые два века развития русской периодической печати заложи­ли основу системы изданий в провинции, которая к концу XIX столе­тия была представлена разнообразными по типологии и направле­нию официальными и частными изданиями.

На протяжении всего периода существования отечественной прес­сы предпринимались попытки осмыслить, систематизировать, вос­создать ее историю. Свой вклад в формирование историко-теоре-тических представлений о журналистике внесли М. В. Ломоносов,

A. С. Пушкин, Н. А. Полевой, В. Г. Белинский, Н. Г. Чернышевский, Н. А. Добролюбов, А. И. Герцен, Н. А. Некрасов, М. Н. Катков и многие другие писатели, редакторы, издатели, создававшие в России периодическую печать, участвовавшие в ней и пытавшиеся опреде­лить ее место и роль в жизни общества. Собирание и описание пе­риодических изданий, которое в течение XIX в. вели библиографы

B. С. Сопиков, В. Г. Анастасевич, А. Н. Неустроев и другие, заверши­лось выходом фундаментального труда Н. М. Лисовского «Библио­графия русской периодической печати. 1703-1900» (Пг., 1915). Значи­тельное место в дореволюционных исследованиях по истории литературы и журналистики принадлежит цензуре, о которой писали А. М. Скабичевский, К. К. Арсеньев, А. Котович, М. К. Лемкс, В. Розенберг и В. Якушкин.

Изучение истории отечественной журналистики в советский нери-оч приобрело системный характер. Наряду с исследованиями, посвя­щенными отдельным изданиям и персоналиям, появляются работы обобщающего характера В. Е. Евгеньева-Максимова, П. Н. Беркова, А. В. Западова, В. Г. Березиной, Б. И. Есина. Вышедшие в Ленинград­ском университете «Очерки но истории русской журналистики и кри­тики» в двух томах (Л., 1950; 1965) заложили фундаментальную осно­ву для разработки университетского курса по истории русской журналистики, который стал неотъемлемой частью профессиональ­ного журналистского образования.

Первый учебник «История русской журналистики XV11I-X1X веков», подготовленный в начале 1960-х годов В. Г. Березиной, А. Г. Дементье­вым, Б. И. Есиным, А. В. Заиадовым и Н. М. Сикорским (под редакци­ей проф. А. В. Западова), выдержал три издания (последнее, третье, вышло в 1973 г.) и до сих пор остается единственным учебником, наи­более полно представляющим историю российской прессы данного периода. Однако он в значительной степени устарел в.методологи­ческом отношении, что отразилось в односторонности подхода к ос­вещению истории отечественной журналистики с точки зрения ле­нинской периодизации освободительного движения в России. Преимущественное внимание к революционно-демократической пе­чати сказалось на неполноте и необъективности освещения либераль­ных и консервативных изданий, представляющих значительный про­фессиональный интерес.

Необходимость создания нового учебника обусловлена требова­ниями времени. Изменившиеся социально-политические и экономи­ческие условия развития нашей страны предопределили новые мето­дологические и методические подходы в изучении отечественной истории, втом числе и прошлого российской прессы. При создании этого учебника авторы опирались на исследования своих предше­ственников, остающиеся авторитетными источниками изучения рус­ской журналистики, сохраняющими значительную историко-науч-ную ценность. В то же время авторы стремились избежать догматического подхода, идеологической заданности и дидактиче­ской назидательности в оценке явлений прошлого, старались пока­зать содержание и характер русской журналистики на разных этапах развития во всем многообразии ее проявлений: либеральной, демо­кратической и консервативной; западнической и славянофильской; российской и эмигрантской; столичной и провинциальной.

Учебник в хронологической последовательности раскрывает про­цесс формирования отечественной периодической печати от ее ис­токов до создания развитой системы иечати в конце XIX в.; знакомит с наиболее влиятельными изданиями, выдающимися издателями, журналистами; восполняя недостающие звенья, показывает своеоб­разие становления журналистской профессии в России; рассматри­вает эволюцию российской прессы в контексте и неразрывных связях с европейской журналистикой.Учебник подготовлен на кафедре истории журналистики Санкт-Петербургского государственного университета при участии исто­риков отечественной журналистики Уральского, Ростовского госу­дарственных университетов и ИРЛИ (Пушкинского дома). Глава

Орган Министерства внутренних дел, «Русский инвалид»

как частная газета и как официальное военное издание,

«Рецензент» В. Олина, провинциальные газеты)

В начале XIX в. монопольное положение в газетной прессе занима­ли «Санкт-Петербургские ведомости» и «Московские ведомости».

Они публиковали на своих страницах правительственные указы, известия о придворных празднествах и приемах, зарубежную политиче­скую информацию, заимствованную из французских, немецких и английских периодических издании. Сообщения (сначала отечественные, потом заграничные) помещались на газетной странице с указанием в заглавии деты и места событий. К концу первого десятилетия в ведомо­стях существовали постоянные отделы: «Внутренние происшествия», «Иностранные происшествия», «Смесь» (или «Разные известия»). В неофициальном отделе «Смесь» часто печатались статьи преподавате­лей С.-Петербургского и Московского университетов по истории, эт­нографии, статистике. Оба издания отличались известной консерватив­ностью и не претерпели особых изменений в программе и оформлении на протяжении первой четверти XIX в., оказывая значительное влия­ние на новые газеты, которые предпринимались но их образцу.

К каждому номеру «Санкт-Петербургских ведомостей» прилага­лись «Прибавления» на 1-2 страницах, которые содержали сообще­ния об ученых открытиях или объявления о спектаклях столичных те­атров. Для оперативного освещения важных политических событий издавались экстраординарные номера ведомостей (ведомости выхо­дили в С.-Петербурге дважды в неделю - по вторникам и пятницам, а экстраординарные номера - в неурочные дни). Так, в «Экстраор­динарных Санкт-Петербургских ведомостях» № 19 на 1801 г. расска­зывалось о переменах в английском военном министерстве и сложив­шихся в связи с этим англо-русских отношениях. Санкт-Петербургские и Московские ведомости постоянно извещали читателей о вексель­ном курсе, печатали метеорологические сводки.

Объявления размещались в конце информационной части газет, составляя половину номера и более, а также в особых «Известиях» и «Объявлениях», выходивших в качестве прибавлений. Так, в 1800 г. «Санкт-Петербургские ведомости» сообщали, что «продаются 23 лет парикмахер, недоделанная дорожная коляска на английских рессорах и полуторные, немного держанные сани»; «продается 20 лет девка, разумеющая домашнюю работу и мыть, и гладить белье»; «продаются святые образа в серебряных окладах, перины, подушки, оловянная посуда и другие мелочи». В мае 1801 г. публикация объявлений о продаже людей без земли была запрещена правительством.

В № 9 «Московских ведомостей» на 1812 г. двенадцать страниц за­нимала информационная часть, следом на двух с половиной страни­цах сведения о вновь изданных книгах под заголовком «О Российских книгах», затем шли «Объявления» по 41 разряду, в том числе «От Министерства финансов», «От сочинителя Истории графа Суворова-Рымникского» и г. д., занимавшие без малого девять страниц. К данному номеру прилагались напечатанные на четырех страницах с про­должающейся нумерацией «Известия к № 9 Московских ведомостей на 1812 год». В них имелись рубрики: «Продажа» - но 19 разрядам (домов, лошадей, полотен, масла и т. д.), «Объявления» - но 16 раз­рядам (например: «14. Благородная женщина желает приняться в мамы или в казначеи. Живет в приходе Покрова в Кудрине в доме пономаря»). Кроме того, к номеру приобщалось на четырех страни­цах с особой нумерацией «Объявление к № 9 Московских ведомо­стей»- о новых книгах, продающихся в магазинах Матвея и Ивана Глазуновых (55 названий). И завершало выпуск еще одно «Объявле­ние к № 9 Московских ведомостей» на восьми страницах с особой нумерацией - о поступивших в продажу в магазине Александра Ширяева новых книгах (79 наименований). Таким образом, девятый номер «Московских ведомостей» на 1812 г. со всеми прибавлениями состоял из 40 страниц, из них 28 занимали объявления.

«Прибавления» к ведомостям представляли собой по сути первые рекламные издания, которые своим оформлением ориентировались на сами ведомости. Они издавались одинаковым с ведомостями фор­матом с размещением текста в двух колонках, набирались тем же шрифтом (иногда кегль был меньше). В них, как и в ведомостях, при­сутствовали рубрики, систематизировавшие поток объявлений. Со­держание объявлений было стереотипным; назывался рекламируе­мый товар (изредка присутствовала незначительная детализация, указывались отличительные признаки), адрес и в определенных слу­чаях цена.

Как объем официальных газет, так и периодичность не давали им возможности всесторонне отразить политические и культурные со­бытия многомиллионной страны. Необходимость дальнейшего раз­вития газетной прессы диктовалась всей общественно-экономиче­ской жизнью России. «Россия одна толь велика, как вся Европа, - писал в 1803 г. журнал «Осенние вечера», - и не имеет до сих пор своей национальной газеты, которая бы помещала все важные про­исшествия и давала знать в Екатеринославле, как мы живем в Казани; поныне отделенные, рассеянные жители по великому пространству как чужие между собой, и всякий только о своей родимой стороне слышит и заботится».

Об усилении интереса различных общественных слоев, в том чис­ле и беднейших, к газетам, особенно к отделам внутренних и загра­ничных известий, говорил в 1802 г. Н. М. Карамзин в «Вестнике Евро­пы»: «Правда, что еще многие дворяне, и даже в хорошем состоянии, не берут газет; но зато купцы, мещане любят уже читать их. Самые бедные люди подписываются, и самые безграмотные желают знать, что пишут из чужих земель! Одному моему знакомцу случилось ви­деть несколько пирожников, которые, окружив чтеца, с великим вни­манием слушали описание сражения между австрийцами и францу­зами. Он спросил и узнал, что пятеро из них складываются и берут московские газеты, хотя четверо не знают грамоты, но пятой разби­рает буквы, а другие слушают». Дешевизна ведомостей по сравне­нию с журналами (годовая подписная цена на «Санкт-Петербургские ведомости» в 1807 г. составляла 10 рублей ассигнациями, а на журнал «Вестник Европы» - 25 рублей), наличие в них оперативной полити­ческой информации обеспечивали им популярность среди читателей среднего состояния и даже неимущих.

«Северная почта, или Новая Санкт-Петербургская газета» (1809-1819), издававшаяся при почтовом департаменте Министерства внутренних дел под руководством товарища министра (впоследствии министра) О. Козодавлева, выходила два раза в неделю, годовая подписная цена на нее (с пересылкой) составляла 15 рублей ассигнациями. В ней, как и в ведомостях, существовали три отдела: «Известия внутренние», «Известия иностранные», «Смесь».

Газета активно пропагандировала новые государственные мероприятия, особенно касающиеся промышленности и торговли. После учреждения в Москве Комитета снабжения войск сукнами «Северная почта» призывала «суконных фабрикантов» «сближаться и соображаться с добрыми намерениями правительства, которое, учредив комитет... преподает им посредством его все удобности к собственной их выгоде и обогащению». В статье «Мысли россияни­на о внутреннем хлебном торге» газета предлагала, чтобы на пути хлебной торговли внутри государства не стояли никакие стеснитель­ные барьеры.

«Северная почта» сообщала о новых машинах и механизмах, иног­да с приложением чертежей. В отделе «Смесь» была опубликована статья «О самокатной паровой машине», которая сопровождалась рисунком этой машины. Будучи страстным проповедником развития кунжута в сельском хозяйстве, редактор Козодавлев часто помещал в газете статьи о значении этой культуры, об использовании кунжутного масла. С 1811 г., после присоединения к «Северной почте» в связи с новым разделением министерств «Санкт-Петербургских коммер­ческих ведомостей» (1803-1810) - еженедельного издания государственной коммерц-коллегии, газета стала регулярно публико­вать «Санкт-Петербургский прейскурант» - указатель цен на рус­ские и иностранные товары.

Среди иностранных известий в «Северной почте» преобладали сооб­щения о ходе военных действий против армии Наполеона. В 1813 г., в период отступления французов, газета не без иронии писала: «Фран­цузские маршалы и генералы, один за другим, скачут к Рейну; кажет­ся, у них швейцарская болезнь: они, тоскуя по своей земле, опроме­тью туда кинулись». Обращаясь к французским газетам той поры, в которых появлялись партикулярные письма об успехах войск Наполе­она, «Северная почта» с насмешкой замечала, что все они писаны одним слогом.

Правительство предпринимало энергичные меры для распростра­нения «Северной почты» в провинции. Специальный рескрипт Ми­нистерства внутренних дел предписывал губернаторам, предводите­лям дворянства, земским исправникам и городничим привлекать официальных лиц к подписке и к участию в газете и самим сообщать в редакцию о важнейших местных событиях. Ярославский губерна­тор М. Голицын, обеспечивший «Северной почте» 18 подписчиков на 1811 г., получил от О. Козодавлева официальное письмо, в котором министр благодарил его за содействие и просил о новой поддержке. По сообщениям редакции, число подписчиков на «Северную почту» в среднем составляло 2-3 тыс., а в 1813 г. достигло рекордной цифры - 5418.

Пропаганда газетой технических новшеств и обилие торгово-промышленной информации отражали правительственный курс на развитие экономики и имели целью укрепление союза монархии с нарождающийся буржуазией.

В феврале 1813 г. в С.-Петербурге вышла газета «Русский инвалид» - частное издание П. Пезаровиуса. Родом из Лифляндии, Пезаровиус за­кончил курс в Иенском университете со званием доктора философии и ко времени Отечественной войны 1812 г. стал коллежским советником в государственной юстиц-коллегии. По собственному признанию, он приступил к изданию «Русского инвалида» без средств и договорился с книгоиздателем Плюшаром выпускать газету «по мере того, как будут являться подписчики». Однако число подписчиков было невелико- 12, и вряд ли газета смогла бы существовать, если бы в числе них не оказа­лись члены императорской фамилии, которые вместе с подписной пла­той внесли в фонд издания значительную сумму - 1400 рублей. И в дальнейшем императорский дом неоднократно авансировал редакто­ра «Русского инвалида», который на страницах газеты превозносил своих высоких покровителей. Освещая события Отечественной войны, «Русский инвалид» называл царя победителем, который «один мог ниспровергнуть тирана, ибо ему одному преданы сердца всех людей». В обращении «К читателям» 1817 г. Пезаровиус изложил «мнение своео характере нашего века и о духе современных происшествий», осудив идеи французской революции.

По примеру французских изданий «Русский инвалид» первым за­вел у себя отдел фельетона (так называлась нижняя треть газетной полосы, отделенная сверху чертой и набранная мелким шрифтом). Однако это новшество не было принято русской периодикой. После выхода первого номера «Русского инвалида» на 1815г. критик «Сына Отечества» писал в обозрении «Смотр газет и журналов»: «В суббо­ту получаю первый нумер и не верю глазам своим! Точная копия французских газет «Journal de l"Empire», «Journal des Paris», «Gazette de France» и пр. Большой лист, которого две трети сверху испечатаны средним, а остальная часть внизу под чертою (Feuilleton) мелким шрифтом. Не знаю, чем наполнен был сей лист (я его бросил с доса­ды в огонь), а помню только то, что он, как всякая французская газета, начинался театральною афишкою! К чему это рабское подражание? И кому? Французам? Когда? - в 1815 году! Где? - в журнале, посвя­щаемом храбрым русским воинам, изувеченным французами».

Упрекая издателя «Русского инвалида» в непатриотичности, кри­тик возражал против таких новшеств, как «театральные афишки» (ре­пертуар) на том основании, что помещение их во французских газе­тах, выходящих ежедневно, «удобно и пристойно», а в «Русском инвалиде», с его редкой периодичностью (2 раза в неделю), «эта ста­тья будет... и непристойна и неполна». Отдел фельетона перестал поя­вляться в «Русском инвалиде», а «Смесь» и «Разные известия», печатавшиеся в отделе фельетона, стали набираться вслед за полити­ческой информацией по образцу официальных ведомостей.

Число подписчиков на «Русский инвалид» постепенно росло (к концу апреля 1813 г. их было 800), что объяснялось исключитель­ной оперативностью, с какой освещался в нем ход войны. Пезаровиус получал от своего сотрудника, почтамтского цензора Оденталя, иностранные журналы раньше других издателей и публиковал изве­стия о военных событиях прежде остальных газет. Уже в первый год существования «Русского инвалида» в публике распространились слухи, что редакция «получает так скоро известия посредством курь­еров». Видя огромный интерес читателей к военной информации, Пезаровиус стал выпускать в 1813 г. «Чрезвычайные прибавления» к газете, в которых сообщалось о победоносных сражениях русской армии с наполеоновским войском. Издатель впервые применил нео­бычную для России и популярную за рубежом форму распростране­ния газеты - розничную продажу. «Чрезвычайные прибавления» за наличные деньги (по 25 копеек медью за экземпляр) раздавались детям, преимущественно солдатским, которые продавали их на улицах и бульварах и получали обычно вдвое или втрое больше. Тем самым Пезаровиус преследовал благотворительные цели. Он также объявил читателям, что средства, поступившие в редакцию но подписке сверх расходов на издание, составят инвалидный капитал и будут израсхо­дованы на помощь инвалидам войны, солдатским вдовам и сиротам, и это привлекло к «Русскому инвалиду» новых подписчиков, вызвало прилив частных и официальных пожертвований.

Согласно рескрипту Александра I от 21 декабря 1815 г. газета под новым названием «Русский инвалид, или Военные ведомости» пере­шла в ведение Комитета 18 августа (впоследствии Александровского комитета о раненых). С 1816 г. она выходила ежедневно и публикова­ла, главным образом, приказы по армии, зарубежные и внутренние известия. В 1821 г. газета имела около 4000 подписчиков, но с перехо­дом в 1822 г. в руки А. Ф. Воейкова постепенно стала терять свою популярность. По распоряжению Александра I в 1822 г. «Русский инвалид» лишился отдела иностранных политических известий, и это обстоятельство значительно ослабило интерес к нему читателей.

Воейков объявил подписчикам, что газета будет печатать литературные новости, отрывки из исторических произведений, описания путешествий, шарады и пр. Однако вскоре литературные материалы были выде­лены в самостоятельное журнальное приложение к газете, выходив­шее под названием «Новости литературы» (1822-1826), а «Русский инвалид» сделался сухим правительственным изданием.

Большинство столичных газет первой четверти XIX в. допускали на свои страницы словесность лишь эпизодически. Единственная из газет этого периода - «Рецензент» (1821). частное издание В. Олина, была целиком посвящена словесности. В ней имелись отделы: «Словесность», «Стихотворения», «Критика», «Наука», «Смесь», «Известия». Критиче­ский отдел «Рецензента», главным и почт единственным участником которого являлся сам издатель, переводчик и поэт Олин, был чрезвычайно слаб, и в этом заключалась одна из причин незначительной популярности газеты, не оправдавшей в полной мере своего названия (вышло всего двадцать номеров; 1-10,17-26; номера 11-16 не издавались).

Критическая статья «Мои мысли о романической поэме г. Пушкина „Руслан и Людмила"», открывавшая 3-й номер газеты, представляла со­бой неглубокий разбор пушкинского произведения. Автор увидел суще­ственное достоинство поэмы в «прелести слога», а основной недостаток - «в бедности интересов». Критик решительно осудил «приземленность» поэмы. «Прелестная Аманса (в Обероне), - писал он, - терзаемая жаж­дою и гладом на необитаемом острове, извлекает у меня слезы; Людмила, напротив, заключенная в замке волшебника Черномора, часто смешит меня». В своих рецензиях Олин отмечал отдельные слабости произведе­ний: недостаточную живость той или иной сцены или нарушение автором законов грамматики и стиля - либо, напротив, восхищался удачным сти­хом, наделяя его эпитетами «превосходный», «очаровательный» (напри­мер, «Письмо к NN, заключающее в себе небольшие замечания на траге­дию в 5 действиях: Минин и Пожарский, или Спасенная Россия, сочиненную стихами Н. Петровым», «Письмо к NN о стихотворении К. Н. Батюшкова, под названием „Вакханка"»).

Как в критическом, гак и в других отделах газета ориентировалась, главным образом, на читателей из дворян. Она не только не ставила целью привлечь к словесности и наукам читателей из других слоев об­щества, но энергично противилась этой идее. В опубликованной в га­зете повести «Заблуждение и истина» И. Теретовского описывалась судьба бедной крестьянки, получившей образование. Образование принесло ей одни страдания, и на смертном одре она говорит: «Боже! без просвещения я была бы теперь счастливою материю многочис­ленного семейства, доброю хозяйкою! была бы любима родными и уважаема от соседей...» Ту же мысль выразил Олин в апологе «Сон».

«Рецензент» остался одиночной и кратковременной попыткой становления литературного издания в газетной периодике первой четверти XIX в.

В отличие от столичных городов, где в первые два десятилетия XIX в. расширялась в основном сеть официальных газет, в провинции в уни­верситетских и крупных торговых центрах в этот период возникали пре­имущественно частные издания. В 1811 г. вышла газета «Казанские из­вестия», вслед за ней появились частные издания «Харьковский еженедельник» (1812) и «Харьковские известия» (1817-1823), в Астра­хани - «Восточные известия» (1813-1816). Правительство изыскивало различные способы, чтобы подчинить частные газеты официальным учреждениям, учебным заведениям. Предлогом для вмешательства Министерства просвещения в дела частных издателей служили ошиб­ки, в том числе «против слога», допускаемые газетами.

Так обстояло дело, в частности, с «Казанскими известиями». 11ни-циатива издания газеты принадлежала молодежи Казанского учебно­го ведомства. Программу издания составил И. Запольский. Местный писатель помещик Д. Зиновьев взял в аренду типографию губернско­го правления. Министр просвещения, хотя и одобрил идею издания, отстранил от участил инициатора И. Запольского под предлогом его занятости университетскими делами. Во главе «Казанских известий» стал Д. Зиновьев (в ноябре 1810 г. И. Запольский умер).

Вскоре после выхода первых номеров газета получила замечание министра просвещения, указавшего на типографские и стилистиче­ские погрешности. Новое его возмущение вызвал напечатанный в № 9 на 1811 г. анекдот о поэте и критике Малербе. Анекдот представлял собой шутливый ответ поэта на вопрос духовника, который после опи­саний блаженства будущей жизни спросил умирающего Малерба: «Не предчувствуете ли вы чего небесного?». «Все земное, отец мой! все еще земное, небесного я ничего не чувствую: штиль рассказов твоих приближает только конец мой!» Этот анекдот, как и все оригинальные и переводные статьи по истории и словесности, был опубликован с одобрения цензурного комитета Казанского университета, о чем сооб­щалось в редакционном примечании к нему. Тем не менее после заме­чаний министра «Казанские известия» «по силе высочайшего повеле­ния и предписания высшего начальства» с 19-го номера перешли в ведение университета, который сформировал для их издания особый комитет, исключивший из программы но распоряжению министра просвещения отделы правоведения, философии и медицины.

Главное место в газете теперь занимали внутренние известия, официальные материалы о ходе Отечественной войны, которые пе­ремежались со статьями местных авторов. «Казанские известия» публиковали этнографические, исторические, статистические ма­териалы университетских ученых, врачей, учителей, например, «Со­стояние здоровья жителей города Казани в течение февраля месяца 1812 года» доктора Фукса, «Путешествие к Тункинским минераль­ным водам 1815 года» учителя Иркутского уездного училища Н. Щукина и т. п. Иногда газета открывалась рубрикой «Новейшие открытия и замечания», под которой помещались отечественные и зарубежные новости о развитии промышленности, торговли, судо­ходства. Словесность в газете почти не присутствовала. За исключе­ниям рассказа В. Перевощикова «Разговор на бале» и маленькой зарисовки Д. Зиновьева «Весна», газета не опубликовала сколько-нибудь примечательных оригинальных литературных сочинений. Из 124 подписчиков на газету в 1811 г. 89 были казанцы, 35 - иногород­ние. С назначением в 1819 г. попечителем Казанского учебного ок­руга М. Магницкого цензурное давление на газету усилилось, что привело к ухудшению издания и прекращению его в 1820 г.

Много общего с судьбой первой казанской газеты имели «Харь­ковский еженедельник» и «Восточные известия». Подобно «Казан­ским известиям», они возникли как частные издания, но Министер­ство просвещения предприняло меры для передачи их в ведение местных учебных заведений.

«Харьковский еженедельник» издавался в 1812 г. университет­ским книгопродавцем Лангнером, который хотел обратить в нем преимущественное внимание на промышленность и торговлю. «Предметом сих листов, - писал он, - являются общеполезные знания экономии и технологии, основанные на опытах славных му­жей, также важные коммерческие известия - и напоследок к прият­ной беседе служащие предметы, как-то: небольшие стихи, анекдоты и пр.». В соответствии с программой в газете имелись отделы: «Эко­номия», «Технология», «Коммерческие известия», «Смешанные сочинения». Иногда появлялись новые рубрики, например, «Эсте­тика» в № 7, под которой была опубликована статья «О предна­значении лирического стихотворства (Из прозаических сочинений Ф. Шиллера)». В то же время отдел коммерческих известий не при­вился в еженедельнике. Издатель сообщил, что его желание доста­вить «почтенному купечеству» необходимую торговую информа­цию невыполнимо из-за плохой связи с торговыми городами, и заменил этот отдел отчетами Харьковского общества благотворе­ния. Основное место в газете занимали небольшие статьи, обычно без подписи, представлявшие собой практические советы читате­лям по хозяйственным вопросам.

После выхода первых номеров «Харьковского еженедельника» правление университета получило запрос министра просвещения. Указывая, что газета не должна впредь отступать от той программы, которую она имеет, а именно: ученые статьи и частные объявления, ограниченные Слободско-Украинской губернией, - министр отме­тил, что «приличнее было бы таковое сочинение, но примеру дру­гих округов, издавать от университета», и предписал заключить со­ответствующий договор с книгопродавцем Лангнером,а в случае его несогласия «принять на себя все издание». Правление универ­ситета отклонило предложение министра о принятии на себя газе­ты, ссылаясь на ее убыточный характер (она имела 25 подписчиков) и на отсутствие интереса к торгово-промышленному изданию у жителей края. Однако запрос министра, в котором ощущалось скры­тое недовольство существованием частной газеты, не остался без последствий. «Харьковский еженедельник» прекратился на 12-м номере.

Издателем первой частной газеты в Астрахани стал И. А. Вейскгопфен - тиролец, получивший образование в Венском университете и определившийся в качестве учителя немецкого языка в Астраханскую гимназию. Предпринятые им в 1813 г. «Восточные известия» выходи­ли под цензурой директора гимназии Храповицкого и учителей Орлова и Шпаковского и фактически были подчинены учебному заведе­нию. В 1813 г. министр просвещения А. Разумовский потребовал, что­бы «Восточные известия» не делали «подрыва издаваемым от разных казенных мест газетам», и воспретил им заимствовать политические статьи. К предписанию министра, адресованному директору местной гимназии, прилагался примерный план, составленный издательским коми югом Казанского университета, на основании которого гимназия должна была выработать программу «Восточных известий» и сооб­щить ее издателю для непременного исполнения. В «Восточных изве­стиях» появилась заметка «От издателя», в которой Вейскгопфен изве­щал читателей, что получил одобренный министром план, предписывавший обратить внимание «во-первых, на самый город Астрахань; во-вторых, на земли, составляющие губернию Астра­ханскую и Казанскую и отчасти Таврическую, земли Донских и Черно­морских казаков, Грузию, землю Кавказских гор народов, южную часть Саратовской и Оренбургской; в-третьих, на земли, обитаемые калмыка­ми, кара-калпаками и трухменцами; в-четвертых, но сношению с восточными странами России на Хиву, большую и малую Бухарию, Персию, Турцию и, если возможно, Аравию, восточную Индию и Ти­бет». Детально разработанная программа предусматривала публика­цию материалов исторического и этнографического характера.

Как правило, номер газеты открывался местными официальны­ми новостями, имевшими рубрику «Астрахань». В 1813 г., во вре­мя войны с Наполеоном, «Восточные известия» освещали ход кам­пании и выпускали особые прибавления со стихами и статьями, которые представляли Наполеона как «утробы адския исчадье», «тирана», «престолов дерзкого похитителя» и славили русского царя. В газете появлялись статьи религиозно-монархического ха­рактера («Обозрение пользы и святости Закона Божия», «О долж­ном повиновении установленной в каждом обществе власти» и др.), но центральное место занимали географические, экономи­ческие, археологические заметки - «О Каспийском море», «Крат­кие замечания о Хиве, ее народонаселении, управлении и промыш­ленности» и т.п. В июле 1816 г. газета прекратила существование ввиду смерти издателя.

Используя средства административного давления, правительство добилось унификации провинциальных газет, ограничив их содержа­ние преимущественно краеведческими материалами, а также спра­вочными данными, метеорологическими наблюдениями, частными объявлениями. По этому образцу в 1830-х годах была составлена про­грамма губернских ведомостей.

§5. Альманахи («Свиток муз» - издание Вольного общества любителей

Общество и печать

14 декабря 1825 г. - важный рубеж в общественно-политической жизни России. Пришедший к власти новый император Николай I, же­стоко расправившийся с восставшими, принял меры к укреплению полицейских учреждений для борьбы с вольномыслием. В 1826 г. было создано Третье отделение собственной Его Императорского Величе­ства канцелярии, в распоряжении которого находился Отдельный кор­пус жандармов. Возглавил орган политического сыска граф А. X. Бен­кендорф.

В 1826 г. был обнародован новый цензурный устав, названный со­временниками «чугунным». Он открывал цензуре широкие возмож­ности для запрещения фактически любого произведения, так как один из его параграфов не дозволял «пропускать к напечатанию места в сочинениях и переводах, имеющие двоякий смысл, ежели один из них противен цензурным правилам». В уставе впервые излагались требо­вания к периодической печати, которые вменяли в обязанность цензо­рам «обращать особенное внимание на повременные и мелкие сочи­нения, кои быстрее других расходятся и в случае предосудительного содержания могут производить гораздо опаснейшие последствия».

Недовольство в обществе уставом 1826 г. было столь велико, что правительство оказалось вынужденным заменить его в 1828 г. новым. И хотя он не имел уже казуистического требования об отыскании двоякого смысла в сочинениях и даже предписывал цензорам в по­добных случаях принимать за основание «явный смысл речи», эта видимая мягкость была парализована полным запретом всяких пе­чатных рассуждений о правительственной политике и государствен­ном хозяйстве. Высшей цензурной инстанцией стало Главное управление цензуры при Министерстве народного просвещения, был уч­режден Комитет цензу

История русской журналистики является частью истории общества, развития культуры. В ней, как в зеркале, отразились все существенные сдвиги, которые происходили в разных областях общественной и политической жизни страны. Особенно близка была к жизни, к насущным потребностям русского народа демократическая печать, которая никогда, несмотря на жестокие репрессии царизма. Прогрессивная печать 70-80-х годов прошлого столетия не была здесь исключением.

Вторая половина XIX века и России характеризуется бурным развитием капитализма. Крестьянская реформа 1861 года, несмотря на свой полукрепостнический характер, создала известный простор для развития производительных сил общества. С отменой крепостного права в стране успешно начала развиваться промышленность, развернулось железнодорожное строительство, увеличился товарооборот, наметилась концентрация капитала, стали расти города. Под напором товарно-денежных отношений натуральное крестьянское хозяйство превращалось в мелкотоварное. «Старые устои крестьянского хозяйства и крестьянской жизни, устои, действительно державшиеся в течение веков, пошли на слом с необыкновенной быстротой». Крестьянство переставало быть единым «классом-сословием» крепостного общества. Оно расслаивалось, выделяя из себя, с одной стороны, сельских пролетариев, с другой - сельскую буржуазию. Все хозяйство становилось капиталистическим. Россия вступала в буржуазный период. Однако новые производственные отношения, прогрессивные по сравнению с феодальными, не улучшили положения рабочих и крестьян. Маскируя сущность капиталистической эксплуатации отношениями свободного найма, видимостью полной оплаты труда, капиталисты беспощадно эксплуатировали рабочих. Монопольная собственность на орудия и средства производства ставила наемного рабочего в полную зависимость от предпринимателей. Для людей труда новые порядки оказались нисколько не лучше старых. Противоречия капиталистического способа производства давали себя знать в России уже в конце 60-х начале 70-х годов весьма ощутимо. Количество промышленных рабочих неуклонно растет. Серьезный размах принимает стачечное движение. В связи с этим перед русской печатью встает масса новых вопросов.

Но непосредственные производители в России в 70- 80-е годы страдали не только и не столько от капитализма, сколько от недостаточного развития капитализма, от серьезных и многочисленных пережитков крепостничества. В этом заключалась другая, не менее важная, особенность русского пореформенного развития.

В 1861-1863 годах царскому правительству удалось подавить разрозненные выступления крестьян, задушить национально-освободительное движение в Польше. Часть революционно настроенной интеллигенции, не дождавшись народной революции, перешла к тактике индивидуального террора. Участник одного из революционных кружков Каракозов в 1866 году совершает покушение на царя. Это дало повод царскому правительству к еще большему усилению реакции. Прокатилась новая волна арестов. Лучшие журналы того времени «Современник» и «Русское слово», сыгравшие важную роль в истории русского освободительного движения, были закрыты.

Но революционная демократия не сложила оружия, не отказалась от борьбы. Причины народного гнева, питавшего демократическое движение XIX века, не были устранены реформами 60-х годов. Революционное движение не потухло. Вся эпоха 1861-1905 годов насыщена борьбой и протестом широких народных масс против пережитков крепостного права и капиталистической эксплуатации.

Важную роль в освободительном движении 70-х годов играет народничество, которое как господствующее течение в русской общественной мысли оформилось значительно позднее зарождения народнических идей. Основоположниками народнической идеологии являются Герцен и Чернышевский. Но только на рубеже 70-х годов, после отмены крепостного права, в новых исторических условиях, когда перед русским общественным сознанием встали новые вопросы по сравнению с эпохой 40-х 60-Х годов, оформляется народничество и становится господствующим течением, «господствующим направлением» в русской общественной мысли.

Влияние народнической идеологии на все стороны общественной жизни, в том числе и на печать, было весьма значительным. Но, став в 70-е годы господствующими, народнические взгляды отнюдь не были единственными в демократической литературе и журналистике разночинского этапа освободительного движения. Не разделяли теоретических взглядов народников Некрасов, Салтыков-Щедрин, Благосветлов и др. Именно они оставались наиболее верными хранителями революционно-демократического наследства 60-х годов.

Период революционного затишья в России после 60-х годов постепенно сменяется новым нарастанием революционного движения, и к середине 70-х оно становится весьма ощутимым. К концу 70-х годов складывается вторая революционная ситуация. Война с Турцией, развязанная царским правительством в 1877-1878 годах, не предотвратила назревания революции. Но выступление народников 1 марта 1881 года, когда был совершен террористический акт над Александром II, сыграло роль такого преждевременного выступления. Вновь Россия была ввергнута в полосу мрачной политической реакции 80-х годов.

Но 80-е годы в России, несмотря на жестокую политическую реакцию, характеризуются рядом знаменательных общественных событий и явлений. Все шире и шире развертывается рабочее движение, за границей создается группа «Освобождение труда». Лучшие представители демократической интеллигенции преодолевают народнические иллюзии, часть из них становится на позиции марксизма (Плеханов). В середине 80-х годов возникают первые марксистские кружки в России. Одним из таких кружкор явилась группа Благосветлова, которая издавала в 1885 году газету «Рабочий». В 1888 году группа «Освобождение труда» с целью пропаганды идей марксизма в России предпринимает издание периодического сборника «Социал-демократ. В 80-е годы прогрессивная журналистика пополнилась новыми силами в лице таких выдающихся писателей и публицистов, как А. П. Чехов, В. Г. Короленко. В 90-е годы начинается журналистская деятельность А. М. Горького.

На протяжении 70-х 80-х годов русская печать оставалась в чрезвычайно тяжелом положении. Изменения, происшедшие в стране, по существу никак его не изменили. По-прежнему всякое проявление свободомыслия в печати беспощадно подавлялось самодержавием. Юридически положение прессы к началу 70-х годов определялось «Временными правилами о печати 18. 66 года», которые заменили все предыдущие распоряжения и законы о печати. По этим правилам от предварительной цензуры освобождались столичные ежедневные газеты и журналы (сохранялась цензура наблюдающая), а также книги, объемом более 10 печатных листов. Под предварительной цензурой оставались иллюстрированные, сатирические издания и вся провинциальная печать.

В случае нарушения газетой или журналом каких-либо законов, в том числе и законов о печати, министр внутренних дел имел право делать издателям освобожденных от предварительной цензуры печатных органов предостережения и при третьем нарушении приостанавливать издание на срок до шести месяцев. Он имел право возбуждать судебное преследование периодических изданий. Только по суду должны были решаться дела о полном прекращении издания. Однако это не помешало правительству уже в 1866 году закрыть журналы «Современник» и «Русское слово», не соблюдая закона 1865 года.

Положение прессы, несмотря на восторги либералов по поводу реформы печати, не только не улучшилось, а наоборот, ухудшилось, особенно для демократических изданий. Во-первых, далеко не все журналы и газеты были освобождены от предварительной цензуры, как это было обещано во «Временных правилах о печати 1865 года». В Петербурге, например, в 1879 году из 149 изданий 79 оставались под предварительной цензурой. Во-вторых, в конце 60-х, в 70-е годы было издано множество общих законов и частных распоряжений по цензуре, запрещавших прессе освещать наиболее важные политические вопросы, ставивших прессу под власть царских администраторов всех рангов, от министра внутренних дел до губернатора. Даже либеральные издания вскоре стали выражать недовольство положением прессы в России. Логическим завершением этой политики явился закон о печати 1882 года, утвердивший полный административный произвол над прессой. Совещанию четырех министров было предоставлено право прекращать издание любого периодического органа, лишать прав издателей и редакторов продолжать деятельность в случае обнаружения вредного направления.

Правительство с большой настороженностью и внимательностью относилось ко всем критическим материалам в свой адрес и на страницах иностранной печати. Не раз русская легальная печать, например, в осторожных выражениях, а нелегальная в самых резких, указывала на факты жестокого обращения в Сибири с политическими заключенными. Правительство оставалось абсолютно глухим ко всем этим сообщениям. Но вот на страницах нью-йоркского журнала «The Century illustrated Monthly Magazin» появилась серия статей американского журналиста Джорджа Кеннана «Сибирь и ссыльная система», написанная после посещения им Сибири в 1885-1886 годах, и правительство сразу забеспокоилось о своем престиже, проявило явную нервозность, стремясь опровергнуть неопровержимые факты. В 1894 году царское правительство запретило распространение очерков Кеннана, вышедших отдельной книгой. «Как ни странно, но это, правда, на русские правящие круги большее впечатление производит европейская молва, чем вопли всей России от Белого до Черного моря», справедливо негодовал в связи с такими случаями Степняк-Кравчинский.

Преследуя и изгоняя критику из периодической печати, царское правительство, таким образом, объективно содействовало накоплению того взрывчатого революционного материала, на уничтожение которого субъективно тратило все свои усилия. Объективная деятельность правительства давала, однако, более ощутимые результаты, чем его субъективные усилия. Под напором быстрой концентрации противоречий Россия приближалась к своей первой революции к 1905 году. В том году, вспоминая 80-е годы, кадетский летописец печати В. Розенберг с горьким упреком по адресу правительства писал: «Многое из того, что заботит и занимает русское общество, что составляет для него истинную злобу дня, если и появляется в русской печати, то не иначе как потеряв интерес новизны и даже современности. О многих событиях русской жизни, не о таких, которые составляют дипломатическую или только канцелярскую тайну, а о таких, которые совершаются у всех на глазах, на улицах, в общественных собраниях и других доступных публике местах, русская печать обыкновенно дает отчет лишь по воспоминаниям современников». Да, если бы правительство в свое время послушалось либеральных советчиков, оно, вероятно, смогло бы на некоторое время «отсрочить» этот «неприятный» год. Но правительство, выражавшее интересы дворянского сословия, в силу своего классового характера не в состоянии было принять на вооружение «умные» советы русских либералов. Своими действиями оно все более подтверждало взгляд марксистской печати, что спасение не в орудии критики, а в критике оружием.

Реакционная политика Александра III и его сатрапа обер-прокурора святейшего синода Победоносцева привела после закрытия в 1884 году «Отечественных записок» и фактического прекращения издания журнала «Дело» как демократического к серьезному изменению характера всей легальной печати. В России продолжали выходить лишь либерально-буржуазные, либерально-народнические журналы и газеты да реакционная пресса Сувориных и Катковых. Журналистам-демократам, оставшимся на свободе и верным традициям 60-х 70-х годов, в 80-е годы пришлось сотрудничать в этих либеральных изданиях.

Характер освободительного движения и исключительно тяжелое положение легальной прессы в России заставили в 70-80-е годы революционеров наладить издание ряда нелегальных газет и журналов сначала за границей (по примеру «Колокола» Герцена и Огарева), а затем и в самой России. Эта печать, свободная от цензурного гнета, стоит особняком в истории русской журналистики, но без нее картина развития нашей печати в 70-80-е годы была бы неполной. Но существование этой печати лишний раз иллюстрирует невыносимое положение журналистики в России, отсутствие свободы слова, за которую так горячо ратовал А. И. Герцен в «Полярной звезде» и «Колоколе».

«Двести лет существует печать в России и до сегодняшнего дня она находится под позорным игом цензуры, - писали питерские большевики в листовке «О 200-летии русской печати» 3 января 1903 года. До сегодняшнего дня честное печатное слово преследуется, как самый опасный враг!».

Сказать правду, даже намекнуть на нее всегда считалось у нас государственным преступлением. На писателей, способных обмолвиться истиной, царское правительство всегда смотрело, как на своих личных врагов. Нет почти ни одного более или менее выдающегося писателя, который бы не подвергался царской немилости, а все лучшие из них побывали в ссылке, на каторге, в остроге. Другие спасались только тем, что бежали за границу. Вся история русской литературы - это история постоянной борьбы царского самодержавия с правдивым и свободным словом». Эти слова являются точной характеристикой положения печати в царской России и могут быть целиком отнесены к 70-80-м годам XIX века.

Русская революционная демократия создала в 6. 0-е годы замечательные по своему политическому содержанию печатные органы: «Современник», «Русское слово», «Искра». Это были лучшие журналы XIX века. Они сыграли выдающуюся роль в развертывании освободительной борьбы против крепостничества. «Современник» и «Русское слово» были подлинными руководителями передового общественного мнения, воспитателями смелых борцов против самодержавия. Их пример и традиции во многом определили развитие демократической печати 70-х 80-х годов, в первую очередь характер и направление журнала «Отечественные записки» Некрасова и Салтыкова-Щедрина.

Журнал «Эпоха»

Ежемесячный литературный и политический журнал.

Время и место выхода: Санкт-Петербург, ул. М.Мещанская (ныне ул. Казначейская, 1 и 7), январь 1864 г. - февраль 1865 г.

Главные редакторы: М.М. Достоевский, Ф.М. Достоевский.

Ведущие сотрудники:

Аверкиев Дмитрий Васильевич

Григорьев Аполлон Александрович

Достоевский Михаил Михайлович

Достоевский Федор Михайлович

Крестовский Всеволод Владимирович

Лесков Николай Семенович

Майков Аполлон Николаевич

Полонский Яков Петрович

Порецкий А.У. - официальный редактор с июня 1864 г.

Страхов Николай Николаевич - ведущий публицист

Структура: строгой последовательности рубрик в журнале не было, но присутствовали постоянные темы, закрепленные за определенными авторами. Это тема религии, тема отношения к детям и о детях, рубрика «Наши домашние дела» - о состоянии дел в провинциях, «Заметки летописца», неизменным автором которых был Н.Н. Страхов и т.д. Каждая статья подписана, т.е. указан автор литературной работы.

История развития журнала

Журнал «Эпоха» был идеологическим продолжением журнала «Время», издававшемся теми же редакторами: М.М. и Ф.М. Достоевскими.

«Время» было одно из самых заметных периодических изданий 1860-х годов. Официальным редактором журнала был заявлен М.М. Достоевский. Многие фактические редакторские функции взял на себя Ф.М. Достоевский. Ядро редакционного кружка "Времени" составили, кроме братьев Достоевских, Аполлон Александрович Григорьев и Николай Николаевич Страхов. С января 1861 года "Время" соперничал с самыми популярными периодическими изданиями: "Отечественными записками" и "Русским словом" (около 4 000 подписчиков), "Современником" Н.А. Некрасова (7 000 подписчиков) и "Русским вестником" М.Н. Каткова (5 700 подписчиков). Как "Время", так и "Эпоха" отражали точку зрения почвенничества - специфической модификации идей славянофильства.

Почвенничество - течение русской общественной мысли 60-х гг. 19 в. Почвенники претендовали на создание “органического” мировосприятия, выдвигая на первый план значение художественного творчества в познании явлений жизни и преуменьшая роль науки; придерживались идеи о “национальной почве” как основе социального и духовного развития России, констатируя при этом разрыв образованной части русского общества с народной “почвой” и доказывая необходимость его преодоления на основе духовного единения сословий как единственно возможного способа сохранения самобытности страны и особого пути ее развития; пытались обосновать мысль об особой миссии русского народа, призванного, по их мнению, спасти человечество. Они критически относились к революционным демократам, западникам и славянофилам за их стремление идти к жизни, ее явлениям с позиций искусственно созданной теории. Историософская концепция почвенничества строилась на противопоставлении Востока и Запада как чуждых друг другу цивилизаций, каждая из которых развивается из противоположных один другому принципов. Принимая "европейскую культуру", они одновременно обличали "гнилой Запад" - его буржуазность и бездуховность, отвергали революционные, социалистические идеи и материализм, противопоставляя им христианские идеалы. Почвенничество выступало против крепостнического дворянства и бюрократии, призывало к "слитию образованности и ее представителей с началом народным" и в этом видело залог прогресса в России. Почвенники высказывались за развитие промышленности, торговли, за свободу личности и печати.

Вот и Ф. Достоевский считал, что великое будущее России, могущее облагодетельствовать все человечество, возможно лишь при объединении всех сословий во главе с монархом и православной церковью. Он полагал, что для России губителен путь Западной Европы, совершенный после Французской революции 1789 г. В этом мнении Достоевский утвердился после заграничных поездок в 1862 - 1863 и в 1867 - 1871.

В Лондоне в 1862 г. состоялась его встреча с Герценом, чья критика западного «мещанского» идеала в работе «С того берега» была положительно оценена Достоевским и оказалась созвучной его идеям. Используя тот же термин, что и Герцен, - «русский социализм», Федор Михайлович наполнял его, однако, другим содержанием. «Не в коммунизме, не в механических формах заключается социализм народа русского: он верит, что спасется лишь, в конце концов, всесветным единением во имя Христово. Вот наш русский социализм». Социализм же атеистического типа, отрицающий христианские ценности, по Достоевскому, принципиально не отличается от буржуазности и потому не может ее заменить.

В своих журналах братья Достоевские сделали попытку очертить контуры "общей идеи", попытались найти платформу, которая примирила бы западников и славянофилов, "цивилизацию" и народное начало. Скептически относясь к революционным путям преобразования России и Европы, Достоевский высказывал эти сомнения в художественных произведениях, статьях "Времени", в резкой полемике с публикациями "Современника". Суть возражений Достоевского - возможность после реформы сближения правительства и интеллигенции с народом, их мирного сотрудничества. Эту полемику Достоевский продолжает и в повести "Записки из подполья" ("Эпоха", 1864) - философско-художественной прелюдии к "идеологическим" романам писателя.

Журнал «Время» просуществовал до 1863 года, а затем был запрещен после появления статьи Н.Н. Страхова "Роковой вопрос", содержавшей комментарий почвенников к польскому восстанию, превратно истолкованный властями как антиправительственный.

После закрытия "Времени" редакция не оставляла попыток возродить журнал. Разрешения продолжать издание М.М. Достоевский добился к январю 1864 г. с условием изменения названия.

Теперь это был журнал «Эпоха». Художественный отдел журнала определяли произведения Ф.М. Достоевского. Здесь были опубликованы "Записки из Мертвого дома", "Записки из подполья", "Крокодил", а также "Зимние заметки о летних впечатлениях". Литературную программу "Времени" формировали произведения Н.А. Некрасова, Я. Полонского, А.А. Григорьева, А.Н. Островского, Ап. Майкова, Н.С. Лескова, переводы из Эдгара По, Виктора Гюго, а также широкий круг произведений малоизвестных и начинающих авторов. Первый номер открыл рассказ-фантазия И.С. Тургенева «Призраки». Критический отдел журнала стал сферой формулирования его "нового слова" в литературе - "русского направления", как называла его редакция. Круг сотрудников сильно поменялся по сравнению с предшествующим журналом: в июне 1864 г. умер М.М. Достоевский, в сентябре того же года - другой яркий сотрудник "Времени" - Ап. Григорьев. Привлечь других известных писателей к постоянному сотрудничеству редакции не удалось.

Интенсивная деятельность Достоевского сочетала редакторскую работу над "чужими" рукописями с публикацией собственных статей, полемических заметок, примечаний, а главное художественных произведений. После смерти брата заботы по ведению журнала, отягощенного большим долгом и отставшего на 3 месяца, легли на плечи Ф.М. Достоевского (официально редактором был утвержден А.У. Порецкий), что не могло не сократить авторское участие писателя в новом журнале.

В журнале усилились тенденции, сближавшие почвенников со славянофилами: преувеличенная оценка общины и земства, отрицательное отношение к католицизму и иезуитизму. Вместе с тем, в отличие от славянофилов, «Эпоха» признавала значение технического прогресса и роль интеллигенции в народном просвещении. На несостоятельность политической программы журнала, расплывчатость понятий «почва» и «русская идея», на примирительные тенденции, уводившие «Эпоху» в стан «московской» журналистики (славянофилов и «Русского вестника»), указывали М.Е. Салтыков-Щедрин, М.А. Антонович («Современник») и Д.И. Писарев («Русское слово»). Прямая полемика между журналами достигла особой остроты в статье Достоевского «Господин Щедрин или раскол в нигилистах». Если «Время» полемизировало не только с «Современником» и «Русским словом», но и со славянофильским «Днем» и катковским «Русским вестником», то в «Эпохе» направление журнала определяла борьба с революционно-демократической идеологией. Философский материализм и идеи социализма редакция журнала считала порождением западной философской мысли и неприемлемыми для России, которая объявлялась страной классового мира.

Для эстетической позиции «Эпохи» характерно утверждение специфики искусства как явления синтетичного по своей природе (в отличие от аналитического начала в науке), что нашло выражение в так называемой «органической критике» Григорьева. Отсюда - борьба критического отдела журнала против «утилитарного» подхода к искусству, к которому предъявлялись высокие нравственные и художественные требования. Но отсюда же и обвинения писателей «Современника» в том, что они, якобы не зная народной жизни, искажали сущность русского национального характера и сознательно жертвовали художественностью в угоду обличительной идее. Идеальным выразителем русской национальной самобытности «Эпоха» считала А.С. Пушкина и высоко оценивала творчество А.Н. Островского, трактуя его в духе почвенничества.

Журнал начал выходить регулярней, но неопределенность идейно-политической позиции, проблемы с цензурой, настроения аудитории, слабость литературно-художественного отдела, финансовые и организационные сложности вызвали резкое падение подписки до 1300 экз., не покрывали расходов редакции и не позволили этому журналу повторить успех "Времени". В марте 1865 г. редакция прекратила издание журнала.

Мы рассмотрим один из последних выпусков журнала, сделанного за два месяца до закрытия журнала. Это выпуск №1 за 1865 год. Он не отличался от остальных номеров прошлого года в плане основной концепции журнала и продолжал развитие идей почвенников. Авторами выпуска были: Н.И. Соловьев, О.А. Филиппов, В.И. Калатузов, М.И. Владиславлев, Н.Н. Страхов.